Поверьте старому колпинскому пожарнику

Пионерский лагерь от профкома отцовского завода. 70-е годы. Ежегодные заезды в среднем на две смены. У мальчика из нашего отряда сестра младше его на два года, щекастый плотный медвежонок, из-за такой разницы в возрасте они в разных отрядах, всё свободное время у сестры, и ничто кроме сестры ему не интересно. ( Молчун... )
.

В той жизни фильмы Динары Асановой — самая тоскливая из навязываемых моделей пробуждения, кино для прослойки на зарплате в 90 рублей, так они видят городской мир, выслушивают проповеди педагогического сценариста Приемыхова, а мечтать о небедной жизни безнравственно, достаточно довольствоваться начисляемым. Отсюда нуарный мачо Приемыхова разъезжает по ночному Ленинграду в автомобиле друзей — друзья ему дали, пусть поездит, если неимущему надо, — и отсюда же педагогический антипод, в "Пацанах", будучи начальником летнего лагеря для неблагополучных, владеет излишеством — самым дешевым магазинным стереокассетником с очень плохим звуком, на что подороже денег у него нет, и никогда не будет.



Богачи у Асановой — ( самые нехорошие... )

.

Середина 80-ых, поздним вечером иду по родной Ульянке, по Корзуна, навстречу невысокий мужик ближе к пожилому, остановился, глядит на меня бездонной обидой и выдает:

— Ну, тут у вас и водка...

Стыдно мне стало, вид повинный расписывает всю глубину моего раскаянья, а пострадавший от ульяночной водки прощать такую мерзость не волен и прошел дальше без сострадания.
.

Для ивритопонимающих — свежий автобиографический фильм классика "ленинградской волны" документалиста Петра Мостового "Красный шарф", пока он доступен только на 1 Канале Израильского ТВ. С 1993 года Мостовой живет и работает в Израиле.

Помню в 70-ых его документальный фильм "Взгляните на лицо" — он есть в сети, — лица посетителей Эрмитажа перед "Мадонной Литтой" Леонардо. Мостовой рассказывает — после триумфа фильма его, оператора, и режиссера Павла Когана пригласили в московский Музей Ленина для делового разговора. Директор Музея предложил точно так же, как и в Эрмитаже, снимать лица посетителей перед бесценным экспонатом, простреленным пальто Ленина, дубликатом двухдырочного оригинала с Завода Михельсона, и обязательно нескрытой камерой — тут им не Эрмитаж. Ленинградцы отказались от заманчивого предложения.

А жаль, от "Взгляните на пальто" Канны бы рыдали.

Чтобы не завалить красный диплом, пришлось вызубрить материалы очередного съезда партии. Она к моему экзамену не успевала отпечатать свой стенографический отчет, студенты выкручивались как могли, я каждое утро покупал в киоске утренную "Правду" со стенографическим отчетом прошедшего дня.

К Научному Коммунизму дали семь дней на подготовку. Весь материал я распределил на шесть дней. Вечерами оценивал соблюдение графика и повторял вызубренную за сутки галиматью с легким освежением предыдущей галиматьи. В день седьмой бегло пролистал шестидневный материал и лег спать. Утром вытянул билет, там пять вопросов, а последний - XXVII съезд о Человеческом Факторе. Отвечаю - в стенографическом отчете Человеческий Фактор не упоминается. Преподаватель из чужих молча ставит отлично, но сначала улыбается - вижу капитальный подход к делу, сам понимашь, тот дурак в ЦК, что составлял вопросы, съезд не читал, но что я могу сказать об этом факторе? Он улыбается, мне нельзя, отвечаю без улыбки - это очень нужная и полезная штука, Человеческий Фактор, без нее никакое ускорение не получится ускоренным. Верно, вопрос раскрыт.

Вышел я с зачетной книжкой, даю себе команду - очистить голову, освободить место для другой информации. Но не вышло, до сих пор всплывает разная хренотень и этот самый, не в субботу будет сказано, Человеческий Фактор.


Саша Виндичански humorable на партийном экзамене в Московской Консерватории. Это лучший фотодокумент по партийным наукам для студентов.

В сентябре 1982 года, вечером после целого дня уборочной, в студенческом бараке совхоза "Красный Октябрь" пели эту песню. Выступал парень с Радиофизического Факультета Ленинградского Политеха, и вдруг между балладами кто-то над ухом с радостным предвкушением проорал - Фросю-комсомолку!

На этой фотографии из архива Андрея Стругацкого Борис Стругацкий шагает по тогда еще безымянной ленинградской площади на пересечении Московского проспекта с улицей Фрунзе и улицей Победы. Вопрос - что Борис Стругацкий несет в белом пакете и где он это купил? Подсказка на фотографии. И солнце согласно тени на западе, т.е. после полудня. Этой же дорогой я шагал в школу. Я понимаю, что тут Ленинград, а не Храпуново, и мне надо задать социальные вопросы, самые мучительные социальные вопросы, и Борис Стругацкий это вам не Жан-Поль Сартр с Симоной де Бовуар, но вот вижу знакомую картину, и никто не жует каштаны.



UPD. В глубине углового дома напротив находится ликерный магазин "Российские вина".

Пишет не последний туз Израильского союза русскоязычных журналистов, в ФБ:


Я по молодости лет радио 60-ых плохо помню, но 70-ых и 80-ых гораздо лучше. Поэтому хотелось бы услышать авторитетные воспоминания старших товарищей, кто Аарону Мунблиту пел Визбора на всесоюзном радио - Гелена Великанова, Ольга Воронец, Мария Мордасова, хор Александрова, Марк Бернес или Георг Отс?

На витрине ленинградского магазина висел мужской костюм, несколько лет висел, года три, никак продать не могли, а потом просто убрали, списали наверное с указанием причины - моль проела - или еще чего уважительного. Стоил он 19 рублей 20 копеек, такие цифры крепко засели в памяти - эскимо до подоражания 11 копеек, после подоражания 22, мужской костюм на Проспекте Науки 19-20. Дрянная вешь, северокорейские ватники смотрелись лучше. Когда мне надоело мерзнуть в колхозе от сбора корнеплодов, то в магазине строительной одежды на Московском у Сенной я комплект купил, ватные штаны чуть ли не до подбородка за 8 рублей и телогрейку за 13. В начале сентября на полях заморозки, а мне тепло, можно даже с часок намокнуть под северным дождиком, и не насквозь. Штаны синие, телогрейка коричневая, разноцветные красивее.

Потом ватный гарнитур я возил в колхоз при проектном институте, там возле печки и подпалил рукав телогрейки, когда один будущий торонтский резидент печку дровами перекормил. Перед отъездом в Израиль ватный гарнитур я оставил племяннице студентке. Ватник штанами невзрачен, сезонная модница предпочитает рейтузы, они подчеркивают фигуру, и так принято, но с рейтузами на холоде нижняя сфера женщины под ударом, ватник же женщину оберегает в тепле и неге, и сносу ему нет.

Этот гений родился не в Ленинграде и был настоящим ленинградским композитором в старом космополитном Ленинграде. В старом ленинградском кино у него заказывали музыку режиссеры хорошие и серые. У серых режиссеров его музыка делала весь фильм и громкое имя заказчику. Хорошие режиссеры свои следующие картины делали без его участия и показывали, что и сами многого стоят. Серые режиссеры с громким именем без его музыки демонстрировали, что их первый успех был бы немыслим без его музыки.

Он давал редкие фортепьянные концерты, играл чудовищно плохо и при этом являл великую музыку. Он выпиливал у инструментов чистый звук и вставлял им нечистый и живой. Он написал музыку к "Мама вышла замуж", свою лучшую музыку к лучшему кино Ленфильма.